Rêves

…согласно верованиям гуахиро, – отчетливо произносит Серджио немного сиплым, но очень торжественным голосом, – все люди движутся по замкнутому кругу, который включает в себя три фазы, соответствующие 3-м разным мирам: миру живых, миру мертвых и третьему, который, собственно, является продолжением второго – миру-по-ту-сторону-смерти…

Буги, получивший свое экзотическое прозвище благодаря прозаической фамилии Бугин, слушает откровения Серджио с улыбкой, я с легкой иронией. Мы оба прекрасно знаем, что если уж наш друг оседлал своего любимого мифологического скакуна, то стащить его с седла этой темы нам просто не под силу.

– Каждый человек состоит из тела, плоти, костей и души – aa’in. Этим же словом гуахиро обозначают сердце, место предполагаемого обитания души…

Мы сидим уже второй час в прибрежной кофейне Строоми и поглощаем маленькими стопками большую бутылку хенесси. Кофейня напоминает пустыню, кроме нас троих здесь присутствует только фальшивая вечнозеленая пальма в кадке, да молчаливый Мауно, хозяин этого гиблого заведения. Он притаился за стойкой, настоящий мэнинблэк, не снимающий никогда черных очков и готовый в любую секунду пустить в ход авторучку со вспышкой. На самом деле, укрывшись за непроницаемыми очками, он попросту дремлет.

– Душа нематериальна, но не иллюзорна, – продолжает вещать Серджио. – Понятие души или двойника распространяется на любое живое существо и даже на объекты, поскольку «во сне к нам приходит абсолютно всё”…

Снаружи, за стеклянными стенами кофейни, изо всех сил старается мелкий балтийский дождь. Он бьет чуть наискосок по стеклу, примерно на уровне наших глаз – выше не позволяет козырек крыши – и делит весь видимый ландшафт на 2 части: вверху отчетливая перспектива затянутого тучами неба, внизу все расплывается в неясном мареве мокрого стекла.

– Сон, вот важнейшее состояние для понимания магии, потому что в нем чаще всего происходит наша встреча с двойником. Нашему обычному, банальному миру профанов, противостоит «другой мир”, населенный божествами, предками, духами, призраками, разными фантастическими созданиями. Обычно, они существуют сами по себе, но в некоторых случаях они пересекаются. Каждое существо имеет своего двойника в другом мире и каждое еще не происшедшее событие может заявить о себе заранее в форме теней или отражений…

В этот момент снаружи и в самом деле появляются две неясные тени. Они движутся от Мериметса по мокрой аллее, приближаются к кофейне Мауно, сворачивают направо и, не обращая на нее никакого внимания, проходят прямо перед нами к заливу. Еще мгновение и я узнаю в одной из теней Буги, вторая тень принадлежит Зое, обычно холодной и недоступной, как лед на вершине Канченджонги. Но не сейчас, поскольку она позволяет Бугиной руке обнимать себя, а Бугиным губам прикасаться к своим волосам, шее и уху… и что он там ей только нашептывает, однако?

– Вы видели? – хрипло проговорил я и, проглотив неожиданный комок в горле, спросил снова, – Вы видели?

Мои друзья воззрились на меня, потом взглянули на пейзаж за окном и снова на меня.

– А что мы должны там увидеть? – дипломатично спросил Буги.

– Тени и отражения…

Буги захохотал, а Серджио, хмыкнув, разлил твердой рукой хенесси и, повернувшись к Мауно, попросил кольмкохви. Я вскочил, быстро вышел из кофейни и, встав под дождь, оглядел побережье. Пусто… абсолютно и безнадежно пусто…

Друзья встретили мое возвращение радостными криками и веселыми насмешками. Мауно принес кофе и на некоторое время мы замолчали. Воспользовавшись этой паузой, я повернулся к Буги и спросил:

– А как твои отношения с Зоей?

– Да никак, – грустно ответствовал мой друг, – она меня просто и тотально игнорирует.

Я хлопнул его по плечу и, схватив рюмку, предложил выпить за близкое счастье Буги и Зои. И мы сдвинули рюмки, кто-то с грустью, кто-то скептически, а кто-то в полной уверенности в том, что готовит нам будущее…