Jana

На хэллоуин-парти в старый особняк Бергсонов съезжались на почти бесшумных автомобилях гости со всего побережья. Подъезжали, мягко сияя огнями, тачки поддатых студентов с теологического факультета. Тихо урча подкатывали лайбы невменяемых йяппи с накрахмаленными носами. Прогрохотала телега благочестивого отца Вамболо, известного дамского угодника и многоженца. На стареньком велосипеде прикатила Яничка, дочь мэра и кавалера ордена Синей Змеи Выходящей из Моря, первая красавица побережья и просто хорошая девушка. У ворот, на въезде в обширный двор, гостей встречали Бергсон-юниор со своей подружкой, наряженные в веселенькие костюмы покойников. В центре двора на выключенном уже фонтане громоздился огромный макет ярко оранжевой тыквы. Столы стояли как вокруг тыквы, так и на 2-х террассах справа и слева от входа в особняк. Там и сям жарко пылали костры. Из невидимых динамиков гремел Алис Купер, приглашая всех в свой ночной кошмар. Поприветствовав хозяина, гости устремлялись к столам, обслуживались и разбредались по двору, который представлял собой нечто вроде парка. Некоторые деревья еще сохраняли листву, некоторые стояли голые.



В 22.00 музыка прекратилась и Бергсон-юниор толкнул речь. Ничего особенного выдающегося, просто попросил всех чувствовать себя, как дома и не слишком пугаться маленьких сюрпризов, приготовленных накануне. В ответ раздался не слишком воодушевляющий аплаус и динамики, выдав оглушающий скрежет, завыли нестройными голосами песенку о маленькой девочке, заблудившейся в лесу и вышедшей прямо к пещере людоеда.
В 22.30 в правой части двора раздались крики ужаса. Гости бросились туда и при неровном свете костров им была представлена очень реалистически выполненная сцена усекновения главы Иоанна Крестителя. Гости содрогались, но смотрели во все глаза…

В 23.00 крики удивления послышались из левой части двора. Прибыв на место гости с удивлением обнаружили там пространство в форме квадрата, обтянутое красными шторами и подствеченное красными прожекторами. Проникнув за шторы, они остановились перед небольшой сценой, на которой плясал карлик в красном костюме. За ним на огромном экране разворачивалось гладиаторское побоище – люди против зверей, затем люди против людей…

В 23.30 крики стали раздаваться с самых разных сторон. Оказалось, что неведомо откуда взявшиеся люди в масках и зеленых костюмах санитаров стали набрасываться на гостей и натягивать на них смирительные рубашки. Гости приготовились к очередному розыгрышу и безропотно позволяли связывать себя. Их сносили к фонтану и забрасывали в гигантскую тыкву через прорезанные в ней глазницы и зубастую пасть.  Оттуда доносились стоны, проклятья и трехэтажная брань. Крики усилились, когда обнаружилось, что в тыкву точно также был вброшен Бергсон-юниор, – гости осознали, что это не розыгрыш, а когда на них пролился водопад бензина, они заголосили уже в полную силу. Двор постепенно пустел, движение прекращалось. Оставалась только Яничка. Быстрая, как молния, она металась между деревьями, между кострами, снова между деревьями, а следом неслись три зеленые тени, неотвратимые, как стрелы, выпущенные из лука возмездия. Миг, и они догнали ее. Девушка слабо кричит, пытается сопротивляться, но куда там. Адские создания выкручивают ей руки и ведут к жертвенному фонтану. Нет сомнений, что через несколько мгновений он запылает, как адский факел.

Но тут в эту кошмарную сцену с безумным ревом молнией врывается мой харлей-дэвидсон. Я делаю крутой разворот, сбиваю зеленых дьяволов с ног, забрасываю Яничку на заднее сиденье и вот мы уже летим в прохладную ночь, прочь, прочь от этого ужасного места…