означает «Алмазная Свинья» и является
богиней, воплощающейся каждый раз
в монахине-настоятельнице монастыря
Самдин. Ее часто изображают с головой
свиньи, поскольку она умеет превращаться
в это животное.
… я ехал всю ночь, без остановок, поскольку знал, что если остановлюсь на привал, то на лошадь мне больше не взобраться, просто не хватит сил. Я был болен и направлялся в монастырь Самдин, в котором, как мне сказали, имеются два превосходных лекаря. Мне хватило бы и одного, лишь бы он умел, как следует врачевать, — вяло подумал я, отправляясь в путь. С тех пор прошло восемь долгих часов. Силы мои были на исходе. Полчаса назад я проглотил последнюю таблетку и почувствовал себя немного лучше, но знал, что через два часа лихорадка вернется и реальный мир начнет растворяться в воображаемом.
В половине шестого я выехал к озеру Думо и теперь двигался по узкой тропинке, петлявшей по берегу среди валунов, похожих на великанов, вставших на колени и опустивших головы в мрачные воды озера. Около шести показался монастырь. Еще полчаса и я буду на месте. Интересно, как встретят меня монахини?… Надеюсь, цветами и музыкой… Красные цветы в долинах Юга… За весну еще красивей стали… Наломай побольше их для друга… И утешь меня в моей печали… И сама Дордже Пагмо в золотых одеждах выйдет мне навстречу с цветком лотоса в волосах, длинных, прямых и черных, как ночь… Это еще, что за тряпки?… Тут я тряхнул головой, отгоняя непрошенное видение, но оно не исчезло. На валуне, прямо передо мной, лежали желтая монашеская ряса, красный шелковый шарф и большое банное полотенце, словно ожидая хозяина, ушедшего поплескаться в бассейне. Я перевел вгляд на озеро и чуть не ахнул. В десяти метрах от берега в ледяных водах Думо купалась девушка.
Вот она замерла, видимо, почувствовав мой взгляд, повернула голову в мою сторону, взглянула на меня и медленно скрылась под водой. Я ждал. Через минуту она вынырнула, отдышалась и крикнула? — Проезжай! Ее руки непрерывно работали под водой, удерживая ее тело на поверхности озера.
Я отрицательно качнул головой и продолжал глазеть на нее, хотя и чувствовал, что лучше бы мне поспешить в монастырь, — таким слабым я себя ощущал.
- Проезжай! Уходи! — снова крикнула девушка.
- Нет! Хочу посмотреть, как ты будешь одеваться! — крикнул я в ответ, хотя каждое слово отдавалось в висках тупой болью.
Тогда она снова скрылась под водой. Я усмехнулся. Чувствовал я себя совсем плохо, но пропускать такой спектакль не собирался.
Проходили секунды…
Я ждал… И дождался…
Со страшным плеском из глубин озера, подняв столб воды, всплыло розовато-черное животное и с шумом и фырканьем поплыло к берегу. Огромная свинья выбралась из воды прямо напротив валуна, отряхнулась и направилась ко мне, низко опустив голову. Но тут в глазах у меня потемнело и я рухнул вниз, прямо на острые камни…
…
Лекарей действительно оказалось двое, но меня врачевал один, тот что помоложе. Второй пришел всего один раз, чтобы посмотреть на странного белого человека, умеющего говорить по-тибетски. Он, собственно, и рассказал мне, что я был найден без сознания на берегу самой Дордже Пагмо, которая часто выходит на ранние утренние прогулки к озеру.
Через неделю я мог уже вставать и двигаться в пределах своей комнаты. Через две недели молодой лекарь позволил мне выходить во внутренний двор монастыря. Когда я окончательно окреп, настоятельница монастыря и моя спасительница, земное воплощение богини Дордже Пагмо удостоила меня своей аудиенцией. Слегка взволнованный, я вошел в покои богини и остановился по знаку, сопровождающей меня монахини, перед дверью, за которой находилась та, что родилась от слезы Авалокитешвары, когда тот оплакивал страдания мира. Ждать пришлось недолго, через три минуты дверь распахнулась и меня пригласили внутрь.
Не знаю уже, кого я ожидал там встретить, но когда я увидел перед собой молодую женщину лет двадцати семи с приятными, хотя и неправильными чертами лица, с прекрасными глазами, черными длинными волосами, зачесанными назад, и довольно светлым цветом лица, то рухнул перед ней на колени и попросил благословения. И когда ее тонкая рука легла мне на голову, когда я почувствовал ее легкие нервные пальцы на своей беспутной, бестолковой и такой беспризорной голове, то незнакомое мне до сих пор ощущение сладкой боли и счастья поднялось из каких-то невообразимых глубин моего «я» и наполнило целиком без остатка всю мою душу…
Комментариев нет:
Отправить комментарий